МОНАСТЫРСКИЕ РАСПЕВЫ

Монастырские распевы в рус. церковном пении особые муз. варианты церковных песнопений, атрибутированные в рукописях по принадлежности к тому или иному мон-рю. Развитие профессиональной муз. культуры в мон-рях Др. Руси осуществляли мастера церковно-певч. хорового искусства. Хоры формировались из монастырской братии, и их устройство отличалось от характерного для «мирских» хоров деления на станицы. Монастырский хор разделялся на 2 клироса, возглавляемые головщиками. Головщики должны были следить, чтобы певчие приходили к богослужению вовремя, стояли на клиросе благочинно, не отлучаясь, пели «смиренно» и «ровно», а для совершенствования своего искусства собирались в определенные дни «для спевания» (Кудрявцев. 1881. С. 129). За правильностью пения и его соответствием уставному порядку следил уставщик. Сами певчие именовались клирошанами («крылошанами»). Подобным образом в обиходе нередко называли и членов монастырского церковного причта (диаконов, конархистов, дьячков и др.). Это объясняется тем, что в определенных случаях (в особенности, если хор был немногочисленным) пение на клиросе совершалось всем причтом.

В монастырском хоре могли оказаться люди из самых разных слоев общества. Царь Иоанн IV Васильевич Грозный в послании в Кириллов Белозерский мон-рь 1573 г. писал, что в Троице-Сергиевом мон-ре был «при отце нашем на правом крылосе Лопотуха Варлам невесть кто, а княж Александров сын Васильевича Оболенского Варлам - на левом». Т. о., в монастырском хоре был «князя доброго сын со страдники сверстан». Монастырский хор объединял людей не только разного социального положения, но и разных возрастов.

Основная, певческая, деятельность клирошан была связана с церковной службой и регламентировалась церковным Уставом. Существовали в монастырском быту и внебогослужебные обряды, где певчим также отводилась важная роль, напр., существовал обычай петь стихиры во время трапезы и раздачи чаш, зафиксированный в сводном Обиходнике Кириллова Белозерского и Троице-Сергиевского мон-рей посл. четв. XVI в. По мнению Н. Ф. Финдейзена, из данного древнего обряда появился вышедший за пределы мон-рей чин чаши заздравной (Финдейзен. 1928. С. 263; РНБ. Кир.-Бел. № 707/964. Л. 105-112). В грамотах мон-рям указывалось, как петь в чинах заздравных чаш, за победу рус. оружия (напр., в войнах Иоанна Грозного с Казанью, Крымом, Ливонией или в борьбе царя Алексея Михайловича с Польшей за Украину) и т. п. (см.: ААЭ. 1836. Т. 1. С. 201-202 и др.; Т. 3. С. 222, 247; Т. 4. С. 126). О разнообразии репертуара можно судить прежде всего по рукописям монастырских б-к, в особенности по хорошо сохранившимся собраниям. Их книги отличаются обширным подбором песнопений и распевов. Если последовательность и состав песнопений во многом определялись церковным Уставом, то употребление за богослужением разнообразных распевов, созданных к тому или иному песнопению, зависело от воли совершавших службу священнослужителей, от уровня образованности и муз. интересов клирошан, включавших эти распевы в рукописи, от степени развития муз. культуры самих обителей.

В той или иной древнерус. обители не было раз и навсегда установившихся певч. традиций. М. В. Бражников отмечал, что следствием смены состава клирошан могло быть проникновение в мон-ри «новых веяний и традиций» (Бражников. 1972. С. 15). Были и др. пути знакомства с особенностями исполнения муз. произведений в разных местностях: поездки клирошан по хозяйственным делам в мон-ри, города, столицу, где они бывали и на богослужениях; посещения обителей местными архиереями в сопровождении архиерейских певчих дьяков и подьяков, к-рые пели в монастырских соборах вместе с клирошанами; посещения обителей архиерейскими певчими и певчими феодальной аристократии для славлений, поздравлений в дни почитаемых святых. В мон-рях, расположенных близко к Москве, нередко пели хоры патриарших певчих и даже государевых певчих дьяков. Напр., в янв. 1649 г. обе большие станицы государевых дьяков, возглавлявшиеся Михаилом Осиповым и Михаилом Меркурьевым, были пожалованы сукнами за пение «в монастыре у Савы Сторожевскаго» (РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. № 304. Л. 110 об.).

Иногда дьяки главных хоров России выступали как учителя клирошан. Патриарший дьяк Богдан Златоустовский 13 янв. 1650 г. получил сукно за то, что пел сторожевским «крылошаном празник знаменной» (Там же. № 305. Л. 70). Определенное влияние на певч. традиции мон-рей оказывали и сменявшиеся настоятели, особенно если они сами были распевщиками (напр., игум. (впосл. митрополит) Варлаам (Рогов), архим. Исаия (Лукошков)). Через книги, большинство из к-рых поступали в монастырские б-ки в качестве вкладов из различных районов, также могли проникать «новые веяния», появившиеся в весьма отдаленных землях. Согласно описи б-ки Иосифова Волоколамского мон-ря 1573 г., среди певч. книг были сборники, написанные новгородцами и ростовцами, туровцем и писцами Юрьева, Ферапонтова и др. мон-рей; вкладчиками книг выступали владыки Новгородский, Рязанский, Крутицкий, Ростовский, Казанский, игумены угрешский, селижаровский и др., старцы из Новгорода, Ржева, Свияжска (РГБ. Ф. 79. № 37. Л. 107-113, 125-128).

Если в большинстве монастырей, и прежде всего там, где хоры были малочисленны, а состав их часто обновлялся, не могли быть выработаны устойчивые певч. традиции, то в крупнейших мон-рях они существовали и поддержка этих традиций являлась своего рода делом чести обители и находилась под пристальным вниманием уставщиков и головщиков. Именно «на стыке» поддерживаемых в нек-рых монастырях традиций и приходившего сюда нового интонационного материала появлялись своеобразные М. р., получавшие названия по месту их возникновения. Так, «внутри» региональных школ певч. искусства выделялись особые творческие традиции местных монастырских центров. Большинство же М. р. в рукописях обозначено по названию обителей: кирилловский, опекаловский, соловецкий, сергиевский, троицкий, тихвинский, чудовский и др.

Так, примеры творчества мастеров пения Кириллова Белозерского монастыря встречаются как в сборниках из б-ки самой обители, так и в книгах, бытовавших за ее пределами. В кирилловском распеве произведения зафиксированы в основном в рукописях 1-й пол. XVII в. Это песнопения в честь Пресв. Богородицы «Блажимо Тя веси роди», «Достойно есть» и «Честнейшую херувим» (РНБ. Кир.-Бел. № 639/896. Л. 169; № 643/900. Л. 191-192; № 684/941. Л. 15 об.), а также Трисвятое (Там же. № 605/862. Л. 166-167; № 682/939. Л. 258 об.), «Молитв ради» и цикл «Троичны на 8 гласов» («Пятдесятницу празденуемо», «Видехомо свето» и др.) (Там же. № 624/881. Л. 128, 273-278 об.).

В рукописях сер.- 2-й пол. XVII в. широкое распространение получили 3 произведения опекаловского распева: Трисвятое надгробное, «Достойно есть» и «Придите ублажим Иосифа» (напр., наиболее ранние списки: РГБ. Ф. 228. № 36. Л. 219; Ф. 379. № 29. Л. 111; попытка датировать появление распева кон. 60-х гг. XVI в. пока не имеет прямых доказательств, см.: Безуглова. 1979; Дроздецкая. 2005).

Ряд не вполне ясных ремарок, сопровождающих песнопения, иногда также позволяет отнести появление этих произведений к творчеству монастырских клирошан. Так, исследователи предполагают, что в указании «Телегина да Юрева» к песнопению «Ныне силы небесные» (в ркп. сер. XVII в. РНБ. Соф. № 480. Л. 209 об.) названы имена распевщиков (см.: Фролов 1979. С. 356; Кручинина. 1979. С. 129). Однако скорее всего это еще один пример коллективного творчества монастырских мастеров. Ремарка свидетельствует, по-видимому, о зарождении и бытовании распева в сев. мон-рях - устюжском Телеговом и архангельском Юрьевом (или в Юрьевом мон-ре в Вел. Новгороде). В «Сказании о различных ересях» инок Евфросин упомянул «краснопевцев», похвалявшихся «дудкиным пением» (см.: Ундольский. 1846), очевидно подразумевая распев, возникший в нижегородском Дудином мон-ре (в певч. рукописях он не обнаружен).

Еще больше песнопений, распетых в обителях Др. Руси, обозначалось в списках просто как «монастырский роспев». Это произведения в стилях: знаменного распева - «Величаем Тя, Живодавче», «Иже херувими», «Благоверному царю», «Не отврати лица», «Роди веси песньми», «Аллилуйя» (БАН. Осн. 16.7.24. Л. 121; ГИМ. Син. певч. № 99. Л. 223 об., 282 об., 301; РГБ. Ф. 37. № 355. Л. 237 об.; Ф. 354. № 144. Л. 369 об.; РНБ. Кир.-Бел. № 707/964. Л. 78 об.; РНБ. Солов. № 277/282. Л. 300; № 277/286. Л. 403); большого распева - «Трисвятое», «Аллилуйя» (РГБ. Ф. 199. № 237. Л. 143 об.; Ф. 304. № 429. Л. 163; РНБ. Кир.-Бел. № 657/914. Л. 148, 150); демественного пения - «Светися светися новый Иерусалим» (РНБ. Соф. № 498. Л. 449 об.); путевого распева - «Придите ублажим Иосифа», «И нам дарова», «Святые славы», «Владычице, приими», «Духовная моя братия», «Светися-светися», «Кресту Твоему» и т. д. (БАН. Осн. 16.7.23. Л. 27-28 об.; ГИМ. Син. певч. № 99. Л. 328, 346; РГБ. Ф. 37. № 355. Л. 281; Ф. 122. № 19. Л. 202; Ф. 199. № 237. Л. 359 об.; Ф. 304. № 429. Л. 203; Ф. 354. № 144. Л. 579 об.; РГБ. Ф. 354. № 144. Л. 369-579 об.; РНБ. Кир.-Бел. № 657/914. Л. 148, 150; РНБ. Соф. № 480. Л. 164 об.; № 498. Л. 496 об.; и др.). Эти примеры свидетельствуют о высоком уровне мастерства монастырских распевщиков. В писцовой записи к Стихирарю путному инок Христофор назвал себя учеником старца Пимена Хомутины (ГИМ. Щук. № 767. Л. 418). Речь идет не просто о духовном наставничестве. Старец некогда служил крестовым попом в хоромах кн. Михаила Воротынского (см.: Христофор. 1983. С. 197), а следов., в совершенстве владел церковнопевч. искусством. Возможно, Христофор именно у Пимена постигал тонкости путевого пения, результатом чего и явился написанный им Стихирарь. Не исключено также, что ради получения, наследования этих знаний Христофор и вернулся в Кириллов мон-рь.

Активная музыкально-творческая деятельность клирошан способствовала тому, что люди стремились к теоретическому осмыслению основ своего искусства. Выдающимся памятником теории древнерус. музыки стало написанное в 1604 г. клирошанином Кириллова Белозерского мон-ря Христофором руководство «Ключ знаменной». Христофор создал 1-й в России обстоятельный музыкально-теоретический трактат, применив невиданные до него приемы изложения справочного материала (сопоставительное пояснение знаков 2 разных стилей, использование таблиц). Деятельность др. монастырских муз. теоретиков выражалась в поисках путей совершенствования систем записи певч. произведений. В «Сказании о зарембах» (2-я пол. XVII в.) сообщается, что одним из разработчиков улучшенной системы был игумен вологодского Павлова Обнорского во имя Святой Троицы монастыря Памва (Парфентьев. 2009. С. 58). Он упоминается также в ярославском сборнике, выполненном по заказу черного диакона Лаврентия в 30-х гг. XVII в. В рукопись кроме певческих книг, списанных с «переводов» «московскаго дьякона» Луки, помещен Обиход «игумена Памевы», который «с его переводу списан» (ГАЯО. Колл. ркп. Оп. 1. № 459(97). Л. 192 об.). Список Обихода, выполненный Памвой, отражает богослужебно-певческиe реалии мон-ря. В нем нередко указывается, что поет «лик» или «головщик», что «изволит настоятель» или совершает во время службы «игумен». Примером же муз. творчества Памвы является его вариант развода формулы (фиты), приведенный в др. сборнике в сравнении с разводом усольского распевщика Ивана (Исаии) Лукошкова (РГАДА. Ф. 181. Оп. 1. № 600. Л. 90). Среди теоретиков-дидаскалов наиболее известными были монахи Александр Мезенец, Александр Печерский и др. Примером того, как могло осуществляться взаимодействие между придворными и монастырскими мастерами пения, а также свидетельством существования тесной связи между центрами искусства того или иного региона является деятельность придворного диак. Фомы, который во 2-й пол. 60-х гг. XVI в. служил «у царя Ивана Васильевича в слободе в Александрове» (см., напр.: Парфентьева. 2013. С. 95). С кон. 60-х гг. XVI в. диак. Фома, приняв постриг и получив иноческое имя Филарет, проживал в Троице-Сергиевом мон-ре. Благодаря хорошему знанию певч. дела он стал руководителем монастырского хора: со 2-й пол. 70-х гг. XVI в. Филарет «уставщиком бысть больше четыредесяти лет» (Канон и житие преподобному отцу нашему Дионисию, архимандриту Сергиевы Лавры, радонежскому чудотворцу, с присовокуплением жития его. М., 1855. Л. 63). За 40 лет мастер несомненно многое из своего опыта, приобретенного за время пения при царском дворе, передал хору, обогатив тем самым существовавшие в мон-ре традиции.

С мон-рями связано появление и ряда авторских распевов. Незаурядным мастером церковнопевч. искусства России XVI-XVII вв. был уставщик Троице-Сергиева мон-ря Логгин (Шишелов). Некоторые распевы Логгина выявлены в сборниках 1-й пол. XVII в. В основном это вошедшие в Стихирарь месячный песнопения богородичных праздников: Благовещения («Благовествует Гавриил»), Успения («Егда представление»), Сретения Владимирской иконы Божией Матери («Егда пришествие») (см.: Гусейнова. 1980. С. 197; распев 1-й стихиры дан в строчном варианте; известен и иной «перевод» Логгина того же произведения: ГИМ. Син. певч. № 99. Л. 494 об.- 495). В Стихираре триодном помещен его певч. вариант стихиры «Днесь Владыка твари» (Гусейнова. 1980. С. 197). Фитные разводы мастером были выполнены к стихире «Душеполезную совершивше» и к богородичну «О великаго ти таинества» (Парфентьева. 2013. С. 99; РГБ. Ф. 304. № 449. Л. 344 об.). Но наиболее значительным достижением в его творчестве стало создание авторской певч. редакции к циклу подобнов 8 гласов и развитой муз. версии в стиле большого распева к циклу стихир в честь свт. Николая Мирликийского (также см.: Парфентьева. 2013; Parfentjeva. 2008, 2009). В певч. книгах можно встретить и имена троицких старцев, которые неизвестны как распевщики по другим источникам. Так, в сборнике рубежа XVI и XVII вв. в числе неск. распевов песнопения «Да молчит» есть сложный мелизматический вариант с указанием «Троецкое, суще Зуевское» (ГИМ. Син. певч. № 1357. Л. 11-18). Сохранились певч. Стихирарь XVI в. и Псалтирь 1543 г., содержащие пометы о том, что эти рукописи были собственностью «Ионы диакона Зуя», служившего в Троице-Сергиевом монастыре и завещавшего книги своей обители. Одна из записей в Псалтири сообщает о принятии старцем (видимо, незадолго до смерти) «великого образа» 7 февр. 1559 г. (РГБ. Ф. 173. № 231. Л. 2, 14-16; Ф. 304. № 316. Л. 3-10, 391). Скорее всего именно Иона Зуй и был автором зуевского распева.

Однако большинство произведений троицкого распева не сохранили имен авторов. В памятниках письменности они, как правило, сопровождаются ремарками «троецкое», «троецкой перевод» и т. п. Значительное их количество приходится на Обиход и известно уже в списках нач. XVII в. Напр., рукопись, созданная, очевидно, в самом мон-ре, содержит более 10 таких песнопений. В ней содержатся величания и припевы, исполнявшиеся на утренях разных праздников: «Богородице Дево» (Сретения), «Архаггелескии гласо» (Благовещения), «Блажимо тя» (свт. Алексия, митр. всея Руси) и др.; кондак «Со святыми покой» из чина погребения и проч. (РНБ. Соф. № 492. Л. 148-152, 234 и др.). Для литургии троицкие мастера распели песнопение «Да молчит», исполнявшееся в распеве, близком к зуевскому (ГИМ. Син. певч. № 1357. Л. 11 об.). В их интерпретации существовал и 1-й антифон из последования Страстей «Князи людестии» (БАН. Осн. 32.16.18. Л. 116; РГБ. Ф. 178. № 875. Л. 378 об.). Цикл из 5 стихир («Во пророцехо возвестило», «Видехомо свето» и др.) к главному празднику обители - дню Св. Троицы - также имел «троицькой перевод» (РНБ. Кир.-Бел. № 622/879. Л. 153-154 об.). Существовали и иные произведения этого распева к праздникам (напр.: РГБ. Ф. 178. № 875. Л. 338). Как и мастера др. крупных центров певч. дела, троицкие распевщики создали собственные разводы сложных невмоформул, знамен в отдельных строках песнопений. В нач. XVII в. появилось особое руководство к стихирам прп. Сергию Радонежскому - «Розводец, строчки и фиты по троицки. Путь» (РГБ. Ф.178. № 875. Л. 425-430). Нек-рые строки, напр. 1-я строка Пс 136 «На реце Вавилонстей», широко бытовали в рукописях (напр.: ГИМ. Увар. № 177. Л. 111; РГАДА. Ф. 381. Оп. 1. № 303. Л. 136 об.; РНБ. Кир.-Бел. № 628/885. Л. 171).

Творчество мастеров пения Троице-Сергиева мон-ря было тесно связано с Москвой: в течение десятилетий руководство хором осуществляли мастера, пришедшие из столицы; в обитель особенно часто наведывались цари и патриархи со своими хорами, сопровождавшими богослужения совместным пением с хором иноков. Т. о., общие церковнопевч. традиции мон-ря формировались именно как московские. Надо полагать, что в тесной связи с региональными певч. центрами развивались творческие традиции и др. мон-рей.

Изучение истории монастырского церковнопевч. искусства показывает, что в большинстве обителей, и прежде всего там, где хоры были малочисленны, а состав их часто обновлялся, не могли быть выработаны устойчивые певч. традиции. Лишь в наиболее крупных мон-рях или в тех, к-рые посещались высшими властями, поддержка этих традиций находилась под пристальным вниманием уставщиков и головщиков, а также настоятелей, к-рые иногда сами являлись хорошими распевщиками. Именно в этих мон-рях создавались не только авторские произведения, но и выдающиеся муз. теоретические трактаты, в к-рых обобщались важнейшие вопросы певч. искусства. Существовавшие в мон-рях местные певч. традиции поддерживались епархиальными (а в окрестностях Москвы - патриаршим и царским) хорами, часто принимавшими участие в монастырских праздничных богослужениях совместно с клирошанами. Однако в силу постоянного обновления состава певчих появлялся и привнесенный интонационный материал, способствовавший рождению новых, своеобразных распевов, выходящих за рамки местной традиции. Так, внутри региональных творческих школ или центров выделялись особые монастырские центры церковного пения как одного из явлений высокого искусства.

Обработки М. р. в стиле партесного пения встречаются нечасто. Первые образцы обнаружены в 4-голосном Обиходе 1700 г. (ГИМ. Син. певч. № 375), принадлежавшем Трифону Иванову, певчему еп. Тамбовского Игнатия (Шалгина) (Протченко. 2010. С. 55-56). В составе этой рукописи 29 херувимских, названия 2 из них указывают на монастырское происхождение: «Симоновская» (Л. 75; опубл.: Скребков. 1969. С. 69) и «Киевопечерская» (Л. 105 об.). Широко развитая практика многораспевности, отраженная в этом сборнике, еще более характерна для Обихода 1-й трети XVIII в., принадлежавшего Знаменской ц. Вел. Новгорода (ГИМ. Син. певч. № 657). В него также вошли херувимские «Киевопечерская болшая на 5 голосов» (№ 6) и «Симоновская» (№ 27); последняя относится к группе «статейных» херувимских, т. е. куплетного типа, как и «Анзерка» (№ 26), «Скитская» (№ 31, о скитских напевах см.: Герасимова. 2013), а также 3-голосная «Донская» (№ 38) с характерным кантовым многоголосием (Плотникова. 2015. С. 182). В этот Обиход включена и херувимская «Варсунофьевская» на 8 голосов (№ 16), возможно происходившая из Варсонофьевского жен. мон-ря в Москве. «Симоновская» херувимская также помещена в сборниках ГИМ. Син. певч. № 670 (вкладная ркп. в новгородскую ц. Знамение) и № 1417, «Киевопечерская большая и малая» на 6 голосов - в ГИМ. Син. певч. № 664. В 3 партиях из 4-голосного Обихода (ГЦММК. Ф. 283. № 441-443) содержатся «Достойно есть» «Тихвинская» и «Кирилловская» и херувимская «Невская». Невский распев, связанный происхождением с Александро-Невской лаврой, встречается как отдельно в херувимской (также в ГЦММК. Ф. 283. № 691), так и в названии «Литоргии невскаго роспева» (ГЦММК. Ф. 283. № 519. Л. 89) и в ряде песнопений Обихода внутри одной певч. книги (ГЦММК. Ф. 283. № 536): херувимская «невская» (Л. 36 об.), «болшая невская» (Л. 46), «Достойно есть» «невская» (Л. 55 об.), «Во всю землю» «невский» (Л. 110), «Хвалите Господа» «невский» (Л. 113). В 1-й пол. XVIII в. появляются многохорные (12-голосные) обработки херувимской невского распева и ее вариантов (возможно, их автором является архим. Герасим (Завадовский), уставщик и головщик Александро-Невской лавры): «Александро-невская», «болшая александроневская», «средняя александроневская» (ГЦММК. Ф. 283. № 719. Л. 14 об., 28, 29) и 3 варианта с названием «невская» (ГИМ. Син. певч. № 355. № 14, 15, 18). В традициях развитого многохорного письма выполнена и херувимская «чудовская» на 12 голосов (ГИМ. Син. певч. № 87. № 11). В таких случаях речь идет уже скорее об авторских сочинениях, чем о собственно монастырских распевах.

В изданиях XIX-XX вв. из М. р. наиболее часто встречаются киево-печерский напев, валаамский распев, распев Троице-Сергиевой лавры и соловецкий распев. Киево-печерский напев охватывает практически полный корпус песнопений.

Валаамский распев помимо вышедших в 1902 г. одноголосного Обихода и 4-голосного «Сборника церковно-богослужебных песнопений» известен по переложениям М. А. Балакирева, прот. сщмч. Георгия Извекова («Хвалите имя Господне» (полиелей) // Сборник духовно-муз. песнопений разных авторов. СПб., 1916. Сб. 15: Из всенощного бдения. № 13), Н. Н. Черепнина ( «От юности моея» // Нотный сборник правосл. церк. пения. Лондон, 1975. Т. 2. Ч. 1: Всенощная. С. 108-109), А. И. Красностовского (Песнопения валаамского распева из всенощной и литургии. Берклей [Беркли] (Калифорния), 1971. (Нотная б-ка правосл. христианина; 165)), архим. Матфея (Мормыля) («Свете тихий», «Хвалите имя Господне», «Помяну имя Твое» (прокимен) // Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 175-176, 299-301, 381; «Днесь раждается от Девы», «Из чрева прежде денницы» // Рождественский праздничный триптих / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 13, 40-41; «Под Твое благоутробие», «Буди имя Господне благословено», «Помилуй нас, Господи, помилуй нас» // Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 162-164, 186-187, 234-237; Прокимны на Страстной седмице «Да уповает Израиль на Господа», «Исповедайтеся Богу Небесному», «Суди, Господи, обидящия мя» // Песнопения Страстной седмицы / Сост.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2002. С. 59, 85, 272), архиеп. Ионафана (Елецких) («Ныне силы небесныя» // Ионафан (Елецких), архиеп. Духовно-муз. произв. М., 1997. № 1, 2) и др. авторов.

Соловецкий распев представлен в изданиях певч. книг (Ирмологий нотного пения древнего распева Соловецкого мон-ря. М., б. г.; Обиход церковных песнопений древнего распева Соловецкого мон-ря. Серг. П., 1912. 3 ч.; Обиход нотного пения по древнему распеву, употребляемому в первоклассном ставропигиальном Соловецком мон-ре. М., 1912. 3 ч.; Обиход церковных песнопений древнего распева Соловецкого монастыря / Ред.: О. А. Бычков; вступ. ст.: Н. Ю. Плотникова. М., 2004), а также в др. сборниках - отдельными песнопениями всенощного бдения (предначинательный псалом, прокимны на вечерне, «От юности моея»), литургии (ектении после чтения Евангелия), Великого поста (тропари по «Ныне отпущаеши», «С нами Бог», «Господи сил, с нами буди», блаженны) и Страстной седмицы («Чертог Твой вижду», «Разделиша ризы Моя себе») (см. изд.: Сборник духовно-муз. песнопений разных авторов / Изд.: П. М. Киреев. Пг., 1914. Вып. 8: На литургии / Ред.: Е. С. Азеев. № 20; Песнопения всенощного бдения / Ред.: игум. Никифор (Кирзин). Серг. П., 1992. С. 7; «Благослови, душе моя, Господа»: Песнопения всенощного бдения / Сост.: Л. Боровлева, А. Ратников, И. Соловьев. М., 1995. С. 65-68; Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 184, 216-217, 372-373; Песнопения Страстной седмицы / Ред.: игум. Никифор (Кирзин). Серг. П., 1992-1993. С. 7, 9, 32, 52; Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 160-162, 173-179, 187-190, 218-220; Песнопения Страстной седмицы / Ред.: С. Потокина. М., 1998. Ч. 1. № 21; Великий пяток / Ред.: О. А. Бычков. М., 1999. Ч. 2. С. 63).

По напеву Троице-Сергиевой лавры (называемому также троицким или лаврским) были изданы одноголосный полный корпус ирмосов (Ирмологий, содержащий ирмосы всего лета, употребляемые при церковных службах во обители Живоначальной Троицы и прп. Сергия с местным напевом, усвоенным давностию употребления / Сост.: иером. Аарон (Казанский). М., 1886, 19042; переизд.: Ирмологий. М., 1982. Ч. 2: Нот. прил.: Ирмологий по напеву Троице-Сергиевой лавры), а также отдельные песнопения всенощной («Приидите, поклонимся», «Блажен муж», «Свете тихий», прокимны вечерни, сугубая ектения, «От юности моея», великое славословие), литургии («Господи, спаси благочестивыя», Аллилуиарий, херувимские песни, «Достойно есть»), Постной Триоди (катавасия «Моисейскую песнь восприимши», трипеснец «Неплодствовавший мой ум», песни троичны, песнопение «Господи сил, с нами буди», ирмос «Тя Неискусобрачную Матерь», катавасия «Утверди, Владыко», трипеснцы на 1-й седмице Великого поста, прокимен «Разделиша ризы Моя себе», стихира «Придите, вернии, Животворящему древу», стихиры Великой среды «Отчаяния жития ради», тропарь 9-го часа Великого пятка «Видя разбойник», в Великую субботу «Всякое дыхание» 2-го гласа и стихиры «Днесь содержит гроб содержащаго»), Цветной Триоди (стихира «Воскресение Твое, Христе Спасе», стихиры Пасхи), отпевания (стихира «Плачу и рыдаю»), стихиры и молитва прп. Сергию Радонежскому («Приидите, празднолюбцы», «От матерних пелен, мудре», «Преподобне отче Сергие», «О, священная главо»), антифоны литургии на Рождество Христово, стихиры в день Пятидесятницы («Приидите, людие, Триипостасному Божеству поклонимся», «Преславная днесь видеша вси языцы») и др. (см. изд.: Духовно-музыкальная хрестоматия / Ред.: М. А. Лагунов. СПб., 1911. Вып. 2. № 9; Сборник духовно-муз. песнопений разных авторов. СПб., 1912. Сб. 1: На литургии / Ред.: Е. С. Азеев. № 8; Сб. 2: Из Триоди Постной / Ред.: Е. С. Азеев. № 2, 7, 17, 18; Сб. 3: Всенощное бдение / Ред.: Е. С. Азеев. С. 10, 15; 1913. Сб. 5: Из Цветной Триоди (пасхальный) / Ред.: Н. Д. Лебедев. № 11; Вып. 7: Рождественские песнопения / Ред.: Н. Д. Лебедев. № 31; 1916. Сб. 23: Всенощное бдение / Ред.: М. А. Лагунов. № 3, 19; 1917. Сб. 24: Из Постной Триоди / Ред.: Е. С. Азеев. С. 4, 19, 38, 49; Всенощное бдение / Сост.: Л. Лобыкин. М., 1992. Сб. 2. С. 33; Песнопения всенощного бдения / Ред.: игум. Никифор (Кирзин). Серг. П., 1992. С. 23, 51, 51-52, 101; Триодь Цветная. М., 1992. [Нот. прил.]: Песнопения Триоди Цветной; «Благослови, душе моя, Господа»: Песнопения всенощного бдения / Сост.: Л. Боровлева, А. Ратников, И. Соловьев. М., 1995. С. 34-36, 65, 70; «Тебе поем»: (Песнопения Божественной литургии): Для смеш. хора / Сост. А. Ратников, Л. Боровлева, И. Соловьев. М., 1997. С. 54; Великий пяток / Ред.: О. А. Бычков. М., 1999. Ч. 2. С. 27; Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 9, 178, 208-231; Воскресные службы Постной Триоди / Ред.: Е. С. Кустовский. М., 2000. С. 117, 119, 146; Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 37-39, 153, 257-259; Песнопения Страстной седмицы / Сост.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2002. С. 79-80, 253-254, 379-384). Поскольку обозначения «лаврский распев/напев» и «лаврское» могут относиться к неск. крупнейшим обителям - Троице-Сергиевой, Александро-Невской, Киево-Печерской, Почаевской, Святогорской,- происхождение этих мелодий требует исследования в каждом конкретном случае.

Обработки напева Троице-Сергиевой лавры делали иером. Нафанаил (Бачкало) («Милость мира», «Тебе поем» и «Достойно есть» № 11: (Из лаврской литургии). М., б. г.; «Покаяния отверзи ми двери» // Нафанаил (Бачкало), иером. Духовно-муз. соч. М., 1912. № 20; «Благослови, душе моя, Господа» (Пс 103) // Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 12-16), Н. В. Матвеев («Блажен муж» // Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 75-77), диак. С. З. Трубачёв (Ирмосы 2-го канона на Пятидесятницу: Глас 4, Ирмосы канона Св. Пасхи: Глас 1, Задостойники и припевы на 9-й песни // Ирмологий. М., 1983. Ч. 3: Нот. прил. С. 339-347, 421-477), архим. Матфей (Мормыль) (Ирмосы 4-го и 6-го гласов, Ирмосы канонов Пресв. Богородице: Глас 8, [Ирмосы] на Сретение Господне: Глас 3 // Ирмологий. М., 1983. Ч. 3. С. 126-136, 179-183, 305-310; «Свете тихий» // «Благослови, душе моя, Господа»: Песнопения всенощного бдения / Сост.: Л. Боровлева, А. Ратников, И. Соловьев. М., 1995. С. 56-57; Тропарь «С вышних призирая, убогия приемля» // Акафистное пение Иисусу Сладчайшему / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Серг. П., 1999. С. 4; Стихира прп. Сергию Радонежскому «От матерних пелен мудре», степенны «От юности моея», ирмосы «Воду прошед», «Яко по суху» // Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 227-228, 365-366, 427-431, 443-448; Кондак Вознесению «Еже о нас исполнив смотрение» // Рождественский праздничный триптих / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 102; Ирмосы Воздвижению «Божественнейший прообрази» // Воскресные службы Постной Триоди / Ред.: Е. С. Кустовский. М., 2000. С. 146; «Покаяния отверзи ми двери» и ирмосы «Яко по суху», прокимны «Не отврати лица Твоего» и «Дал еси достояние», кондак «Возбранный Воеводо» // Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 37-39, 116-121, 158-159, 247-248; трипеснец «Сокрушившему брани», тропарь «Егда славнии ученицы», трипеснец «Мрак души моея», кондак «Нас ради распятого» // Песнопения Страстной седмицы / Сост.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2002. С. 18-20, 122-123, 141-144, 242; см. также подобны напева Троице-Сергиевой лавры в изд.: Матфей (Мормыль). 2016 и др.).

Нек-рые песнопения обозначены как принадлежащие муз. традиции Гефсиманского скита Троице-Сергиевой лавры («Объятия отча» // Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 62-65; Подобен 2-го гласа «Доме Евфрафов» // Матфей (Мормыль). 2016. С. 7).

Достаточно распространены распевы, связанные с московскими монастырями. С даниловским распевом опубликована просительная ектения (Песнопения Божественной литургии / Ред.: Г. Н. Лапаев. М., 1998. 88 с. [1]. С. 62). С ремаркой «донское» (или аналогичной) изданы «Ныне силы», «Вкусите и видите» (Сборник духовно-музыкальных песнопений / Изд.: П. М. Киреев. СПб., 1912. Сб. 2: Из Триоди Постной / Ред.: Е. С. Азеев. № 30), «Свете тихий» (Там же. 1914. Сб. 9. № 8), «Благослови, душе моя, Господа» (Пс 103) и прокимен «Господь воцарися» (Несложные песнопения всенощного бдения для смеш. хора / Сост.: Г. Н. Лапаев. Тверь, 1997. С. 6-7, 18). Указание на распев Рождественского монастыря имеет тропарь «Единородный Сыне», имеющий также название «скитское» (Песнопения Божественной литургии / Ред.: Г. Н. Лапаев. М., 1998. С. 18-20).

Симоновский, или старосимоновский, напев представлен следующими песнопениями: херувимская (Собрание 3-голосных и 4-голосных духовных песней, относящихся к литургии, употребляемых при Высочайшем дворе. СПб., 1840. Т. 1. [№ 7]; Партитурное собрание 4-голосных и 3-голосных духовных песней. СПб., 1845. Кн. 1. № 12; то же // Духовно-муз. соч. Бортнянского, Давыдова, Березовского, Галуппи и др. / Перелож.: В. Соколов. СПб., 1897. № 37; Сборник духовно-музыкальных песнопений / Изд.: П. М. Киреев. СПб., 1913. Сб. 8: Из литургии / Ред. Е. С. Азеев. № 28), «Милость мира» (Сборник духовно-музыкальных песнопений. СПб.,. 1913. Сб. 8. № 63; Церковные хоры / Ред.: А. В. Касторский. СПб., 19143. Ч. 2. № 26), «Ныне силы небесныя» и «Вкусите и видите» (Сборник духовно-музыкальных песнопений / Изд.: П. М. Киреев. СПб., 1912. Сб. 2: Из Триоди Постной / Ред.: Е. С. Азеев. № 29), «Ныне отпущаеши» (Несложные песнопения всенощного бдения / Ред.: Г. Н. Лапаев. Тверь, 1997. С. 23-24). Обработки симоновского распева делали иером. Виктор (Высоцкий) («В молитвах неусыпающую», «С вышних призирая, убогия приемля» // Избранные песнопения Православной Церкви / Ред.: В. М. Орлов. СПб., 1897. № 21, 22; «Милость мира» // Историческая хрестоматия церковного пения / Ред.: свящ. М. Лисицын. СПб., 1902. Сб. 6. С. 10; возможно, иером. Виктор является автором этих песнопений), иером. Виссарион (Уваров) («Достойно есть» // «Достойно есть». «О Тебе радуется» / Сост.: Ю. В. Лавданская, Е. Б. Резниченко. М., 1991. № 17). Наиболее часто издавались различные обработки старосимоновской херувимской (Собрание духовно-муз. соч. Д. Бортнянского и др. авторов / Перелож.: А. И. Рожнов. М., 1877. № 9; Кастальский А. Д. Старо-симоновская херувимская песнь. М., 1898; Церковно-певческий сб. М., 19043. Т. 2. Ч. 1. № 64; Чесноков П. Г. Херувимская песнь: (Старо-симоновская): Oр. 37. № 1. М., б. г.). Известен и иной напев херувимской с названием «симоновская» (Церковно-певческий сб. СПб., 1900. Т. 2. Ч. 1. № 64; Церковные хоры / Ред.: А. В. Касторский. СПб., 19143. Ч. 2. № 19).

Сохранились напевы ектении, связанные с монастырями Московской епархии - Бородинским и Угрешским (Песнопения Божественной литургии / Ред.: Г. Н. Лапаев. М., 1998. 88 с. [1]. С. 44, 45).

Особым случаем, когда произведения одного автора вошли в церковнопевч. традицию под названием распева определенного мон-ря, является напев Зосимовой пустыни (см. Смоленской иконы Божией Матери Зосимова мужская пустынь), созданный, по свидетельствам современников, иером. Нафанаилом (Бачкало). Среди этих произведений: «Блажен муж», «Величит душа моя Господа» (см. в изд.: Октоих: В 3 т. М., 1981. [Т. 3:] Прил. С. 10-12, 30-32), предначинательный псалом, полиелей (см. в изд.: «Благослови, душе моя, Господа»: (Песнопения всенощного бдения) / Сост.: Л. Боровлева, А. Ратников, И. Соловьев. М., 1995. С. 13-24, 105-110), «Достойно есть» (зосимовское) (Песнопения Божественной литургии / Ред.: Г. Н. Лапаев. М., 1998. [1]. С. 82-83), «На реках Вавилонских» (Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 309-316), ряд песнопений Великого поста и Страстной седмицы (опубл. в изд.: Песнопения Страстной седмицы / Ред.: игум. Никифор (Кирзин). Серг. П., 1992-1993. С. 15, 17; Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 14-15, 42-43, 49, 67-69, 80-81, 85-86, 96-97, 139-143, 147-148, 151-152, 216-217; Песнопения Страстной седмицы / Сост.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2002. С. 14-15, 40-41, 49, 73-74, 81-83, 96, 106-107, 112-120, 130, 149-192, 232-237, 238-240, 244-246, 248, 249-251, 255-257, 261-265, 395, 408-410), стихиры Пасхи (изд.: Пасха Христова / Ред.: игум. Никифор (Кирзин). М., 1988. С. 52).

Из песнопений традиции Оптиной пустыни наиболее часто используются подобны (см.: Октоих: В 3 т. М., 1981. [Т. 3:] Прил. С. 33, 191-203; Матфей (Мормыль). 2016. С. 11-12, 14-19, 24-25, 28). Известны также оптинские херувимская и «Милость мира» (Сборник духовно-музыкальных песнопений / Изд.: П. М. Киреев. Пг., 1916. Сб. 19: Из литургии / Ред.: Г. Я. Извеков. № 27, 56), блаженны (На Божественной литургии / Сост.: Л. Лобыкин. М., 1992. С. 17-19), «Сподоби, Господи» и тропари по непорочнах (Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 187-189, 332-338), окончания кондака и икоса в Великую субботу «Сия суббота есть преблагословенная» (Песнопения Страстной седмицы / Сост.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2002. С. 278-279, 334-340, 387).

С напевом Ниловой Столобенской пустыни публиковались следующие песнопения и их авторские обработки: «Милость мира» (Песнопения Божественной литургии / Ред.: Г. Н. Лапаев. М., 1998. 80 с. [2]. С. 64-67; Георгиевский М. И., свящ. Духовно-муз. соч. М., 1885. № 27; Зайцев С. А. «Милость мира» // Евхаристический канон / Ред.: Е. Горячев. М., 1998. Ч. 3. С. 19), «О Всепетая Мати» (Зайцев С. А. Духовно-муз. соч. СПб., 1888. № 15), ряд причастнов (Причастный стих / Ред.: Е. С. Кустовский. М., 1998. С. 36, 62, 64, 65, 66), «Да исправится» (припев) (Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Серг. П., 2000. С. 222), «Вечная память» (Песнопения парастаса, панихиды и отпевания / Ред.: О. А. Бычков. М., 2007. С. 46).

Напев костромского Ипатиевского во имя Святой Троицы мужского монастыря известен для предначинательного псалма (Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 43-47), кондака «Взбранной Воеводе» (Несложные песнопения всенощного бдения для смеш. хора / Сост.: Г. Н. Лапаев. Тверь, 1997. С. 56-57). Песнопение «Милость мира», известное как «ипатьевское» (Нотный сборник правосл. церковного пения. Лондон, 1962. Т. 1. С. 166-168), в ряде изданий названо симоновским или старосимоновским (Церковные хоры / Сост.: А. В. Касторский. СПб., 19143. Ч. 2. № 26; Песнопения Божественной литургии / Сост.: мон. Лаврентия (Чернова). Золотоноша, 2000. С. 217-219). Обработки этого напева делали свящ. М. И. Георгиевский (Духовно-муз. соч. М., 1885. № 26: «Милость мира»), А. Д. Кастальский («Милость мира»: Ипатьевского напева. М., 1898, 1992р), Д. М. Яичков («Взбранной Воеводе» // Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 484-485).

Архим. Матфей (Мормыль) выполнил обработки тропарей великого повечерия напева Костромского Богоявленско-Анастасииного женского монастыря («Невидимых враг моих», «Яко страшен суд Твой, Господи», «Слезы ми даждь Боже», «Непостыдную Богородице надежду Твою» // Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 180-185). Известно Трисвятое напева Толгского ярославского в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы монастыря (Песнопения Божественной литургии / Ред.: Г. Н. Лапаев. М., 1998. [1]. С. 39).

С напевом Саровской пуст. опубликованы тропарь «Богородице Дево, радуйся» (Песнопения всенощного бдения / Ред.: Г. Н. Лапаев. Б. м., 1997. С. 37-38) и вариант знаменного распева для воскресных стихир на «Господи, воззвах» 1-го гласа из рукописного Осмогласника 1767 г. строителя Саровской пустыни иером. Ефрема (Песнопения Страстной седмицы / Сост.: архим. Матфей (Мормыль). Серг. П., 2002. С. 406-407). Напев блаженн, известный как саровский (Песнопения Божественной литургии / Сост.: мон. Лаврентия (Чернова). Золотоноша, 2000. С. 27-28), часто называется оптинским (На Божественной литургии / Сост.: Л. Лобыкин. М., 1992. С. 17-19).

С невским напевом, происходящим из Александро-Невской лавры, опубликованы херувимская (Сборник духовно-музыкальных песнопений / Изд.: П. М. Киреев. Пг., 1916. Сб. 19 / Ред.: Г. Я. Извеков. Пг., 1916. № 35; Песнопения Божественной литургии / Ред.: игум. Никифор (Кирзин). Серг. П., 1992. С. 49) и «Милость мира» (Нафанаил (Бачкало), иером. Духовно-муз. соч. М., 1912. № 6; Кастальский А. Д. «Милость мира»: Невская. М., 1898, 1992р).

Из окрестностей С.-Петербурга происходит напев Сергиевой пуст. (см. Санкт-петербургская Троице-Сергиева мужская пустынь) («Господь воцарися»: Прокимен // Несложные песнопения всенощного бдения для смешанного хора / Сост.: Г. Н. Лапаев. Тверь, 1997. С. 17-18). Возможно, в этой обители были созданы мелодии, обозначенные как «сергиев напев» (напр.: «Благослови, душе моя, Господа» // Сборник духовно-музыкальных песнопений / Изд.: П. М. Киреев. СПб., 1912. Сб. 1: На литургии / Ред.: Е. С. Азеев. № 2) и «сергиевское» (напр.: «Взбранной Воеводе» // Там же. 1914. Сб. 9: Всенощное бдение / Ред.: В. А. Фатеев. М., 1914. № 35; То же // Всенощное бдение / Ред.: Л. Лобыкин. М., 2000. С. 57; Херувимская песнь: Сергиевская // Обиход церковного пения / Сост.: Г. Н. Дубинин; муз. ред.: Т. Е. Неберо. М., 1997. С. 219-221).

Напев Юрьева новгородского мужского монастыря опубликован для песнопения «Достойно есть» («Достойно есть». «О Тебе радуется». М., 2011. Ч. 2. № 1). Возможно, этой обители принадлежит и юрьевский напев для стихов «Блажен муж» (Несложные песнопения всенощного бдения для смеш. хора / Сост.: Г. Н. Лапаев. Тверь, 1997. С. 8-10).

Из певч. традиции Псково-Печерского мон-ря опубликована молитва «Царице моя Преблагая» (Берклей [Беркли] (Калифорния), 1963. (Нотная б-ка правосл. христианина; 61)). В рукописной лит-ре псково-печерской иногда называется «Милость мира», присутствующая в разных изданиях под названием «На разорение Москвы» (Песнопения Божественной литургии / Сост.: мон. Лаврентия (Чернова). Золотоноша, 2000. С. 212-214).

Задонский распев («Ныне отпущаеши» // Песнопения всенощного бдения / Ред.: Г. Н. Лапаев. Б. м., 1997. С. 32-33) происходит вероятнее всего из Задонского в честь Рождества Пресвятой Богородицы монастыря.

Напев Глинской пустыни обозначен для полиелея, переложения к-рого делали разные авторы («Хвалите имя Господне», «Отче наш» / Перелож.: [П. Тихов]. СПб., 1902; Корчинский В. «Хвалите имя Господне»: Соч. 16. М., 1922; Марков Г. «Хвалите имя Господне». М., [до 1912]. (Духовно-муз. соч. разных авторов. Сер. 6; № 218)), «Отче наш» (Песнопения Божественной литургии / Ред.: Г. Лапаев. М., 1998. [1]. С. 86-87), ирмосов «Сеченое сечется», прокимна «Сердце его», ирмосов «Яко по суху» и «Волною морскою», прокимна «Воскресни, Господи, помози нам» (Песнопения Страстной седмицы / Сост.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2002. С. 100-106, 240, 295-299, 373-378, 395),, стихиры «Августу единоначальствующу» (в гармонизации Кастальского) и ирмоса «Волною морскою» (Рождественский праздничный триптих / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 5-7, 15), а также для самоподобнов 1-го гласа «Небесных чинов» и «Всехвальнии мученицы» и 8-го гласа «Что вас наречем, святии» (см: Матфей (Мормыль). 2016. С. 3-4, 26-27).

Известная софрониевская херувимская происходит из находящейся недалеко от Глинской пустыни Молченской Софрониевой в честь Рождества Пресвятой Богородицы мужской пустыни (Путивльский у. Курской губ., ныне Сумская обл., Украина), что следует из ее надписания, напр., в гармонизации Е. С. Азеева: «Напев Софрониевской пустыни» (Азеев Е. С. Собрание духовно-муз. соч. и перелож. М., 1887. № 2). В обработке Кастальского она имеет подзаголовок «По напеву Глинской пустыни» (Кастальский А. Д. Духовно-муз. соч. и перелож. М., 1898. № 13). Др. гармонизации этой херувимской принадлежат свящ. М. И. Георгиевскому, Н. И. Смирнову, В. А. Фатееву (см. ст. Фатеевы), прот. М. А. Лисицыну, Н. И. Компанейскому, П. Г. Чеснокову, иером. Нафанаилу (Бачкало), Н. С. Голованову, М. М. Осоргину (см. ст. Осоргины). Как напев Софрониевой пуст. обозначено песнопение «От юности моея» (Песнопения всенощного бдения / Ред.: Г. Н. Лапаев. Б. м., 1997. С. 52-54), известное также в обработке Яичкова (Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 363-264).

Напев Седмиезерной Богородицкой пустыни использован для песнопения «Достойно есть» на подобен 6-го гласа «Все отложше» («Достойно есть» / Ред. Ю. В. Лавданская. М., 1991. № 11; Матфей (Мормыль). 2016. С. 20-21) и для ряда стихир Постной Триоди («Егда хошеши приити суд праведный», «Книги разгнутся», «Возгласят трубы», «Плачу и рыдаю», «Создатель мой Господь», «Одежды боготканныя», «Раю всечестный» // Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 73-77, 102-107).

На Украине помимо киево-печерского напева известны почаевский напев (Херувимская на подобен «Во всю землю» // Певческо-церковный обиход / Ред.: В. Новиков. Ростов-на Дону, 1997. Вып. 2а. С. 17; «Блажен муж» // Песнопения всенощного бдения / Ред.: игум. Никифор (Кирзин). Серг. П., 1992. С. 19), напев Киево-Фроловского мон-ря («Разбойника благоразумнаго» // Стеценко К. Г. Сб. духовно-муз. произведений / Ред.: П. О. Гопцус. К., 1917. С. 12), выдубицкий напев, вероятно связанный с киевским Выдубицким во имя архангела Михаила мужским монастырем (Просительная ектения: Выдубецкая // Песнопения Божественной литургии / Ред.: Г. Н. Лапаев. М., 1998. [1]. С. 63).

Напев Яблочинского во имя преподобного Онуфрия Великого мужского монастыря (Холмская епархия, ныне в Польской Православной Церкви) известен для песнопения «Величит душа моя» в обработке М. М. Осоргина (Нотный сборник правосл. церк. пения. Лондон, 1975. Т. 2. Ч. 1. С. 118-119) и для херувимской в гармонизации М. Куликовича (Песнопения Божественной литургии / Ред.: В. Гуляев. Мн., 1998. Ч. 2. С. 157).

Встречаются и общие обозначения распева: «монастырский» (Херувимская // Сборник духовно-муз. песнопений / Изд.: П. М. Киреев. Пг., 1914. Сб. 19: На литургии / Ред.: Е. С. Азеев. № 29; «Верую» // Обиход нотного церковного пения. Челябинск, 1992. № 158; Сугубая ектения // Песнопения Божественной литургии / Ред.: Г. Н. Лапаев. М., 1998. [1]. С. 45; «Иисусе, Сыне Божий»: (Припев на акафисте), «Хвалите имя Господне» // Всенощное бдение / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 1999. С. 284; Припевы акафиста [Иисусу Сладчайшему], «Аще и всегда» // Песнопения Постной Триоди / Ред.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2000. С. 248, 254; «Объятия отча» // Воскресные службы Постной Триоди / Ред.: Е. С. Кустовский. М., 2000. С. 115; ексапостиларий «Разбойника благоразумнаго», ектения на вечерне Великого поста (гармонизация Н. И. Озерова): Излож. архим. Матфея (Мормыля) // Песнопения Страстной седмицы / Сост.: архим. Матфей (Мормыль). Коломна, 2002. С. 224, 258), «скитский» («Взбранной Воеводе» // Георгиевский М. И., свящ. Домашнее пение православного христианина. М., 1886; «Милость мира» / Ред.: Е. Б. Резниченко. М., 1991. С. 19; то же // Песнопения Божественной литургии / Ред.: игум. Никифор (Кирзин). Серг. П., 1992. С. 55), «пустынный» (Херувимская // Сборник духовно-муз. песнопений / Изд.: П. М. Киреев. Пг., 1916. Сб. 19: На литургии / Ред.: Г. Я. Извеков. № 39; Сугубая ектения // Ектении / Ред.: Е. Б. Резниченко. М., 1991. № 9). В ряде случаев такие названия дaвались авторским стилизациям (Иванов-Радкевич П. О. Духовно-муз. соч. и перелож. М., [1916]. № 21: «Достойно есть»: Монастырского распева; Голованов Н. С. Херувимская: (Монастырская): Для муж. хора: Op. 1, № 1. М., б. г.).